Это старая, старая как мир история. Я боюсь даже подумать о том, кто и когда рассказал ее впервые. Сейчас она порой оборачивается сказкой, а порой – проповедью, но может быть или стать чем-то совсем другим. Потому что каждый раз – это новая история, которая живет собственной жизнью вместе со своими читателями или слушателями.
Кажется, однажды ее рассказал своим незрячим ученикам Лал Бихари Шах – основатель и директор Калькуттской школы слепых, пастор, «отец слепых Индии». Это отсюда едва уловимый отблеск Гималаев.
Потом ее пересказал Василий Ерошенко, рассказал так, как услышал, понял и пересоздал – и она была опубликована на японском языке, приобретя японское очарование.
Потом китайский писатель Лу Синь перевел ее на китайский язык.
Еще позже она зазвучала на русском и украинском языках.
Много лет назад я переводила ее с японского языка и вдруг увидела там отголоски другой культуры, другой традиции… Когда я не поверила, жизнь мне показала все ответы еще раз.
Этот текст многому меня научил и много мне дал. Я поняла, что внутренний смысл и замысел живет своей жизнью, не зависит от языка текста и может быть выявлен, если для этого сложатся особые условия и стечение обстоятельств. И неважно, сколько прошло времени или сколько языков его скрывали.
Но самым большим открытием стало то, что есть тексты, которые нельзя редактировать. Если удалить что-то, понятое всеми как «лишнее», то теряется смысл и меркнет внутренний свет.
А если разглядеть эту ключевую деталь и поставить ее на то место, которое уделили ей Рассказчик и Автор (Тот, чей замысел воплощает Сказитель), если вернуть на место слово, то понимание смыслов может изменить жизнь. Для этого текста таким ключом стала заключительная фраза-молитва.
Когда-нибудь я еще вернусь к загадкам этой истории.
Итак, давным-давно в одной стране…
Василий Ерошенко
Орлиные Души
Нет птицы прекраснее и свободнее орла.
Нет птицы сильнее и смелее орла.
И потому ни одно животное так не радо высоким уединенным горам, как орёл.
Об орле говорят — царь птиц. Человеческий мир устроен так, что невозможно испытать силу и смелость наших царей или наших героев. А в мире орлов только того и назовут великим орлом, у кого будут огромные крылья и клюв. Таков древний обычай орлов.
Поскольку каждый орел может стать царем, он не станет угнетать другого, и оттого в обычае у орлов взаимное почитание. У них все не так, как у человеческих царей и героев: орлы не присваивают себе права на силы и разум своих подданных, не спорят и не ссорятся из-за пустяков.
Каждый орел стремится усилить свои крылья и клюв, укрепить когти, заострить взгляд. И издавна не в обычае у них было заставлять служить себе с помощью угроз или лести.
Этим орлы с давних пор отличаются от людей.
Похоже, это у людей было издавна принято мучить и угнетать слабых, своевольно черпать силы и разум слабых. Сильные люди были сильны отобранной силой своих слабых ближних и поэтому не могли быть истинно свободными, а слабые всегда были глубоко несчастны.
Похоже, люди — это животные, которым выпала несчастная судьба. Однако говорят, что именно человек сам себя нарек царем всех животных. Какая же в этом горькая ирония!..
*
Когда-то одна горная страна была захвачена огромным соседним царством. И взаимная вражда и борьба между двумя странами с тех пор не прекращалась.
На вершине самой высокой горы той горной страны счастливо жили-поживали орлы. Эти орлы издавна, в течение тысячелетий и даже десятков тысяч лет, горели одним желанием. Они пытались подняться и достичь вечно теплого, вечно светлого Солнца. Они верили, что если изо дня в день, изо дня в день подниматься как можно выше, пусть даже на это потребуется несколько тысячелетий или даже несколько десятков тысяч лет, то потомки орлов непременно смогут достичь Солнца.
Так продолжалось несколько веков, и потому действительно крылья новых поколений орлов стали сильнее, чем крылья их предков.
— Солнце возлюби,
К Солнцу восходи,
Вниз не иди,
Вниз не гляди!
Тоска по Солнцу — вот исток орлиной силы.
Подъем к Солнцу — вот радость орлиной души.
Вниз не лети,
Вниз не гляди,
Внизу — темные тесные клетки,
Внизу — место рабской смерти,
Вниз не лети,
Вниз не гляди!
Внизу — мир слабых существ,
Внизу — мир скучных людей.
Вниз не лети,
Вниз не гляди! —
этой песней матери-орлицы издавна наставляли своих детей.
Можно только гадать, что чувствовали угнетенные соседней страной горцы, слушая эту песню.
*
Душа и сердце царя орлов всегда были на самой высокой горной вершине, на самом верху одинокого утеса.
У царя и царицы орлов было двое любимых царевичей.
Каждое утро царь орлов брал с собой старшего брата-царевича, а царица — младшего брата, и они шли на край утеса, откуда сталкивали обоих царевичей вниз. А у самого подножия скал вновь подхватывали и взвивались на вершину утеса.
Они делали так каждое утро. Так царевичи научились спокойно взлетать с верхушки утеса и снова спускаться вниз. Царь очень этому обрадовался и попытался, подняв обоих царевичей высоко в небо, сбросить их на землю.
Поначалу царевичи совсем потеряли присутствие духа, но от постоянных попыток крылья их окрепли, и они научились с легкостью опускаться с высокого неба прямо в свое гнездо.
Однажды царь произнес, обратившись к царице: «Давай-ка попробуем сегодня сбросить детей на дно глубокого ущелья!» Решив так, они подняли детей высоко в небо и сбросили их оттуда на дно ущелья.
Оба царевича летели изо всех сил, но по пути их крылья устали и ослабли. Младший царевич воскликнул: «Старший брат, у меня больше нет сил!». Старший царевич, собрав оставшиеся силы, попытался помочь младшему спуститься. Царь и царица, глядя на них издали, ободряли их, хлопая крыльями.
Именно в это время между царем, царицей и царевичами, откуда ни возьмись, появилось облако, и царь с царицей совсем потеряли царевичей из виду. Царь и царица пришли в ужас и, пронзив облако быстрее стрелы, проникли в долину, но время было уже упущено.
Старший брат-царевич, помогая младшему, растратил и свои силы. Потеряв сознание, он камнем упал на дно ущелья.
Царь с царицей, схватив обессилевших бездыханных царевичей, попытались взмыть вверх. Но в это время внезапно появился сильный на вид охотник с двумя сыновьями и попытался поймать царя и царицу орлов. Царь с царицей некоторое время яростно сражались с охотником, оберегая царевичей, однако потом подумали, что охотник все-таки сильнее, а царевичи уже мертвы, и поэтому, наконец покинув их там, взвились кругами высоко в небо.
*
Однако царевичи не умерли. Как только их принесли в дом охотника, они сразу же очнулись. Охотник, подрезав крылья орлятам-царевичам, отдал их двум своим сыновьям.
В то время старшему сыну охотника было семь лет, младшему — шесть, и они оба хорошо заботились о царевичах. Сыновья охотника очень полюбили орлят-царевичей и непременно брали их с собой, куда бы ни шли. Но охотник строго-настрого запретил сыновьям брать их в горы.
Люди горной страны сильно радовались, услыхав, что два орленка упали в долину: люди решили, что это хорошее предзнаменование. Люди горной страны в душе надеялись: скоро явятся два орла, чтобы спасти их страну. Как бы то ни было, все там придавали воспитанию царевичей большое значение и поручили охотнику позаботиться о них.
Однако не прошло и недели, как случилось ужасное. Исчез младший сын охотника. Друзья сына говорили, что дело было так: с неба, словно молния, явился огромный орел и унес сына охотника. Услышав это, все были поражены.
Однако несколько дней спустя случилось еще более удивительное событие. На этот раз исчез старший сын охотника. Об этом жители горной страны разные распускали слухи, всякое болтали, вот только сам охотник молчал и ничего не говорил. Он продолжал воспитывать орлят-царевичей так, как это делал прежде, и считал это очень важным.
Между тем орлята-царевичи поначалу сильно грустили, чувствовали, что не смогут выжить без свободы. Старший брат-царевич утешал младшего, младший брат успокаивал старшего. Но, обласканные деревенскими детьми, орлята-царевичи постепенно освоились в мире людей и полюбили их. Но они никак не могли притерпеться к той обиде, что их привязывают длинными цепями к дереву. С той поры прошло пять лет.
Орлята-царевичи выросли, их крылья обрели силу.
В день, когда миновало ровно пять лет с той поры, как орлята-царевичи упали на дно ущелья, охотник снял с них цепи и, взяв орлят, пошел к самой высокой горе. Там он отпустил царевичей и молча возвратился домой.
Услышав, что охотник отпустил двух орлов, люди горной страны заволновались, но еще большее изумление охватило людей, когда вернулись оба давно пропавших в горах сына охотника. Внешность и поведение сыновей совершенно переменились, и потому сначала никто их не узнал.
Оба они были голыми, с длинными волосами, их тело было твердым, как скала, руки и ноги — крепкими, будто стальными, глаза стали пронзительными, носы изогнулись, как орлиные, зубы выросли, как волчьи, ногти на руках стали острыми и длинными, как когти у тигра.
Увидав их, люди горной страны были поражены. И все с интересом несколько дней подряд слушали их рассказы. Сыновья рассказали, что они были похищены царем орлов и выкормлены в его гнезде и, похоже, царь и царица орлов всегда их любили.
Каждое утро царь орлов, посадив сыновей охотника себе на спину, то взмывал кругами высоко в небо, то бросал их вниз на облака, а потом подхватывал, спасая. Сыновья рассказывали еще много удивительного. И, слушая их, люди не могли понять — ложь ли это все, правда ли?
В горной стране не было никого, кто сравнился бы с ними в прыжках, восхождении на скалы, плавании в воде; не было никого, кто бы столь сильно, как те сыновья, радовался свободной жизни. Сыновья знали, как зажечь сердца и души жителей горной страны. Так, когда человечьего языка не хватало, чтобы выразить словами свободу, они клекотали по-орлиному. Они научили жителей горной страны орлиной песне:
— Солнце возлюби,
К солнцу восходи,
Вниз не иди,
Вниз не гляди!..
Они и вправду были удивительными детьми, и потому жители горной страны назвали их «Орлиные Души». Когда жители горной страны, угнетенной огромной соседней страной, смотрели на этих детей, какая же надежда появлялась в их сердцах!
*
С другой стороны, царь и царица орлов необычайно обрадовались тому, что двое царевичей благополучно возвратились. Но, когда орлы осмотрели их крылья и клюв, глаза и когти, стало понятно, что они никуда не годны.
И как же могли царь и царица орлов не огорчаться, видя потерявшие силу крылья и клюв, потускневшие глаза и затупившиеся когти? Кроме того, здесь, наверху, и храбрость, и любовь к свободе в душах царевичей казались царю и царице не стоящими доверия.
Каждое утро царь-орел и царица-орлица изо всех сил закаляли двоих царевичей. Каждое утро царица пела песню:
— Солнце возлюби,
К солнцу восходи,
Вниз не иди,
Вниз не гляди! —
пытаясь песней укрепить ослабшие души царевичей, чтобы они стали всегда царственно-храбрыми.
Десять лет день за днем орлы пытались изгнать из душ орлят-царевичей человеческие души, и в конце концов орлята-царевичи смогли поднияться выше, чем царь-орел, их когти и глаза стали более острыми, чем у царя и царицы. Однако их души несли неясное отличие от орлиных душ: в них была непонятная слабость, так похожая на человеческую.
Даже тогда, когда царевичи, стремясь к солнцу, поднимались вверх, глаза их пристально глядели вниз.
И даже тогда, когда они кругами летали в бескрайнем небе, казалось, будто их души тосковали о долине.
И даже тогда, когда они поднимались выше других орлов, из их груди вместо радостного клича победы слышался печальный, одинокий крик тоски по нижней, дольней жизни.
Временами бывало и так, что царевичи несколько дней ничего не ели, не ловя добычи. И даже поймав дичь, они вновь ее отпускали.
Как же, наверное, царь с царицей сокрушались из-за этого сердцем, видя такое в своих царевичах и слыша такое о своих царевичах!
Все друзья царевичей ругали их и прозвали «Человечьими Душами». Царь с царицей часто сильно ругали царевичей и говорили, что они позорят царскую семью.
Однажды старший сын, целый день пролетав кругами в небе, возвратился домой, сел напротив отца, пристально посмотрел на него и с грустью сказал: «Отец, говорят, что подъем к солнцу — давний идеал орлов. Но по-моему, это просто глупо. Взлетать к солнцу — пустое это дело. Подняться к солнцу орлам, может быть, и возможно, но от этого не обязательно будешь счастлив. Отец, сегодня я пытался подняться к солнцу. Пытался подняться так высоко, насколько хватит сил. Однако чем выше я поднимался, тем становилось холоднее, в глазах потемнело, наконец, голова закружилась и я, почти потеряв силы, рухнул наземь. И чем ближе я был к солнцу, тем сильнее холодало, да, это и в самом деле так! А потому я уже не желаю подъема к солнцу».
Едва старший царевич договорил, царь воскликнул: «Ах ты, Человечья Душа!» — и вонзил ему в горло когти. Царевич лишь раз тихо печально вскрикнул сдавленным голосом, словно в тоске по дольней жизни, и покорно умер, пронзенный когтями царя.
В тот же самый вечер и младший царевич, вернувшись снаружи, сел напротив матери и сказал: «Мать, мне уже опостылело летать к солнцу. В этом нет никакой пользы. Я твердо решил, спустившись вниз в долину, свить там на дне гнездо на вершине дерева и жить в мире и согласии с людьми и другими существами. Не верится мне, что орлиное счастье закатилось куда-то на солнце. По своему жизненному опыту я понял, что счастье — в человеческой дружбе».
Услышав это, мать воскликнула: «Ах ты, гадкая Человечья Душа!» — и, взлетев, вонзила когти в горло царевича и разорвала его. Царевич лишь раз вскрикнул, словно тоскуя по дольней человеческой дружбе, и покорно умер, пронзенный когтями матери.
Этой же ночью царь и царица отнесли двух мертвых царевичей вниз, в долину, положили перед домом охотника, который когда-то их выходил, и вернулись домой. После этого в пении царя и царицы:
— Солнце возлюби,
К Солнцу восходи,
Вниз не иди,
Вниз не гляди, —
послышалось предостережение от мертвых «Человечьих Душ».
*
Обнаружив утром двух мертвых орлов, люди горной страны сильно взволновались. В то самое время люди горной страны, возглавляемые двумя братьями «Орлиные Души», подняли революцию против соседней страны-завоевателя.
Двое «Орлиных Душ» стали крупными военачальниками и предложили необычный план военных действий, поэтому жители соседней страны ничего не могли поделать и, казалось, должны были потерпеть поражение.
Однако на этот раз люди горной страны ничего не говорили, найдя двух убитых орлов. Но каждый размышлял в душе: а не предзнаменование ли это поражения восстания? Как бы то ни было, девушки-горянки убрали орлов красивыми цветами.
— Солнце возлюби,
К Солнцу восходи,
Вниз не иди,
Вниз не гляди, —
с этой песней, которой обучили их старший и младший братья «Орлиные Души», люди горной страны похоронили двух орлов, как героев.
*
Стольный град соседней страны был очень весел и необычайно наряден. Все дома были украшены огнями и флагами, грохотал салют и рвались фейерверки, доносившаяся издали веселая музыка бодрила сердца людей. Повсюду прогуливались нарядные поселяне, надев красивые одежды и размахивая бумажными фонариками и флажками. Полные людей улицы столицы выглядели словно нарядные шествия. Веселилось всё и вся.
Лишь эшафот, сооруженный на самой большой площади города, выглядел уныло. Люди, собравшиеся на этой площади, пели государственный гимн и словно чего-то ждали. Люди поздравляли друг друга с тем, что удалось усмирить горную страну, которая недавно затеяла революцию.
Сегодня вечером на этом эшафоте должны были быть преданы смертной казни двое братьев — «Орлиные Души» горной страны. Все судили-рядили только об этом. Издалека раздался шепот: «Мятежники идут, мятежники идут!» Все стихло. Появились двое братьев, которых ввели солдаты. Люди прекратили разговоры, на широких улицах стало тихо, как на кладбище. Слышался лишь звук большого барабана — «татта-та».
Братья «Орлиные Души» улыбались. Их взгляды горели беспредельной храбростью и были преисполнены такой силы, что, казалось, могли воспламенить сердца всех. Когда они, улыбаясь, взошли на эшафот, оборвался гром больших барабанов — «татта-та, татта-та». Все люди, затаив дыхание, впились глазами в братьев. Братья стояли там, не теряя самообладания и подняв глаза к небу.
В это время откуда-то раздался сильный орлиный клекот, заставив дрогнуть тихий воздух. Небо отразило этот крик, словно эхо, и внезапно с неба спустились два огромных орла, — люди никогда не видели таких огромных орлов… Они, словно молния, подхватили братьев «Орлиные Души» и стремительно взвились в небо.
Люди, глядя в небо, застыли неподвижно, словно окаменев. Казалось, весь город превратился в кладбище. Лишь вверху над головами людей…
— Внизу — темная тесная клетка,
Внизу — место рабской смерти,
Вниз не лети,
Вниз не гляди,
Внизу — мир слабых существ,
Внизу — мир скучных людей… — слышалась песня.
*
В тот вечер, когда соседняя страна праздновала победу, в горной стране — стране подавленного восстания — было тихо. Как же были печальны в тот вечер сердца и души женщин, потерявших мужей и детей! Все собирались у дома, где родились братья, и говорили, что сегодня казнят «Орлиные Души» — героев горной страны.
Женщины взяли с собой маленьких детей. Кто мог бы понять душевную скорбь тех женщин? Однако, несмотря на эту скорбь, женщины, поднимая вверх маленьких детей и вверяя их беспредельному небу, молились, чтобы и остальные дети стали «Орлиными Душами», чтобы спасти горную страну.
Все было тихо. Тихо сверкали звезды. Среди ночной тишины, словно в ответ на эту молитву…
— Вниз не иди,
Вниз не гляди,
Тоска по солнцу — исток орлиной силы,
Подъем к солнцу — счастье орлиной души, —
слышалась песня.
*
И ты, читатель этой сказки, молись о том, чтобы обрести «Орлиную Душу», которая спасет мир и человечество.
с) Перевод с японского языка Юлии Патлань