Текстовая версия
В «Тифлостриме»:
- Зачем незрячему человеку идти на митинг? – Беседуем с участником протестных акций в Москве Арменом Хатаяном
- Помогают ли глухим людям наушники с костной проводимостью? – Выясняем у эксперта Сергея Флейтина
- Почему в тифлоприборах зачастую используются не самые передовые аппаратные технологии? – Размышления Олега Шевкуна
- Сервис Be My Eyes: кто его использует и как поучаствовать? – Интервью с экспертом Маргаритой Мельниковой
Ведущие: Татьяна Крук, Олег Шевкун
Олег ШЕВКУН: Привет, друзья! «Тифлострим» в эфире. У нас сегодня много тем, и мы хотим изменить немного нашу тактику. Обычно мы много общаемся с вами, друзья. В прошлый раз так было, через неделю, я думаю, так тоже будет. Но сегодня мы начнём с того, что побеседуем с одним из наших зрителей. Начинаем с того, о чём говорить не планировали. Дело в том, что позавчера, в субботу, 27-го июля, в Москве прошли несанкционированные митинги. Должен был быть один митинг, получилось несколько. Митинги были за честные выборы. Произошло это после того, как Центральная избирательная комиссия города Москвы фактически заблокировала возможность для оппозиционных кандидатов участвовать в выборах. На улицы вышло огромное число людей. Около 1400 человек были задержаны в результате митингов. На митингах, среди прочих, были и незрячие люди, по крайней мере одного такого человека мы нашли. Это оказался наш зритель, знакомый с каналом Tiflo.Info и программой «Тифлострим». Мы решили в начале сегодняшнего выпуска ему позвонить. Армен, на связи?
Армен ХАТАЯН: Да, я сегодня здесь. Всем привет!
О. ШЕВКУН: Привет, Армен! И ты жив?
Татьяна КРУК: И даже на свободе?
А. ХАТАЯН: Ещё да.
О. ШЕВКУН: Давай, мы объясним людям, которые вообще не в курсе, зачем москвичи вышли на митинг?
А. ХАТАЯН: Каждый гражданин обладает небольшим кусочком власти. Для того, чтобы было удобнее управлять, люди его отдают определённому человеку. Получается так, что власть говорит, что определённых людей она на выборы пускать не будет. Теперь проголосовать за того человека, за которого я хотел это сделать в своём районе, я не смогу.
О. ШЕВКУН: Но власть говорит, что там подписи фальшивые!
А. ХАТАЯН: Это уже метод, которым она не допускает этих людей до выборов.
О. ШЕВКУН: И ты, как и многие москвичи, решил выйти на митинг, зная, что он не санкционирован?
А. ХАТАЯН: Да. Протест пока что молодой, но в этот раз чувствовалось, что люди настроены решительно.
О. ШЕВКУН: Не страшно?
А. ХАТАЯН: Сейчас мне уже не страшно. В первый раз я вышел в этом году, в июне, когда это было связано с Голуновым. Раньше я следил за протестными мероприятиями, но не решался туда пойти. Отчасти из-за того, что у меня было плохо с ориентировкой. Я не мог быть более независимым, как бы этого мне хотелось. Но я попробовал. Действительно, в первый раз страшно. Все кричат, правила игры непонятны, полиция требует разойтись, проезжают автозаки. Они достаточно высокие, видимо, построены на базе «Урала».
О. ШЕВКУН: На фотографии, которую ты нам прислал, которую мы поставим в обложке аудиоподкаста, можно увидеть тебя на митинге, ты там с белой тростью. На заднем плане полиция, или ОМОН, крутят и, извини за выражение, «мочат» людей, которые пришли на этот митинг. Ты понимал, что скрутить могут и тебя тоже?
А. ХАТАЯН: У меня пока что нет такого опыта. Я не знаю, как они будут поступать в случае с незрячим человеком.
О. ШЕВКУН: Боюсь, что точно так же, как и со зрячим.
А. ХАТАЯН: Я совсем не вижу, у меня тёмные очки. Они могут подумать, что я так скрываю своё лицо и, скорее всего, применить больше силы. Не знаю, насколько в моих руках заметна белая трость, скорее всего, в толпе это будет трудно увидеть, им нужно будет принимать быстро решение. Не будет времени раздумывать, слепой этот человек или нет.
О. ШЕВКУН: Удаётся знакомиться с людьми на митингах?
А. ХАТАЯН: Я приобрёл несколько знакомств. Люди очень активно готовы содействовать, помогать. Буквально на каждом шагу мне предлагали помощь. Люди там совершенно небезразличны.
О. ШЕВКУН: Иногда говорят: “Как нам, незрячим, идти на митинги? Могут затоптать, скрутить, и ты даже не увидишь, как и кто”. Есть и другая история: “Московские власти доплачивают нам надбавку к пенсии, обеспечивают отдыхом, обеспечивают какими-то средствами реабилитации, и т. д. Получается, что мы идём против властей, которые делают нам добро”. Что ответишь на такой аргумент?
А. ХАТАЯН: Я посмотрел бюджет Москвы, он составляет порядка 2,5 трлн. руб. Если какая-то крошка из этих денег выделяется для незрячих людей, то, наверное, в десятки раз больше они на этих мероприятиях распиливают. Если кого-то отправляют в Крым, то на те деньги, которые выделяются, эти люди могли бы поехать в Испанию.
О. ШЕВКУН: Я немножко добавлю. Мы здесь, в “Тифлостриме”, рассказывали о чудовищной истории, которая произошла в Москве совершенно недавно, с аппаратурой, с компьютерами для слепоглухих людей. Мы говорили о том, что кто-то где-то без нас договорился и решил впарить людям неработающую технику. Сейчас эта закупка отменена, но такие истории происходят. Мы жалуемся на то, что кто-то где-то без нас решает наши задачи, решает, как нам будет лучше. У меня такое ощущение, что история с московскими выборами – про то же, но в несколько другой плоскости. Кто-то за нас решает, голосовать нам или нет, за кого нам голосовать. Согласишься с такой трактовкой или поспоришь?
А. ХАТАЯН: Это очень похоже, просто разные масштабы одного и того же класса событий.
О. ШЕВКУН: Не думаешь о том, что ты сходил на митинг, не сходил – от этого ничего не меняется?
А. ХАТАЯН: Возникают такие мысли, но они пораженческие. Легко себя успокоить, уговорить, но «дорога в тысячу ли начинается с одного шага». Это нелёгкое дело. Нужно отстаивать свои права в одиночку, когда общество разрозненно, когда одна из ключевых мыслей, которую телевизор изо дня в день пытается навязать людям: “Моя хата с краю”. Это планомерная работа с обществом. В этот раз, например, получилось очень круто. Полиция заблокировала Тверскую, из-за этого люди разбежались по городу. Шли к Трубной площади, и больше людей имело возможность увидеть, что есть протест, можно примкнуть к людям, они не одиноки.
Т. КРУК: Где вы находите информацию, что будет такой-то митинг? Это в каких-то соцсетях?
А. ХАТАЯН: В основном я слежу за страницей Ильи Яшина на Facebook. Он –
один из людей, которые избираются на эти выборы. Яшин – народный депутат. У народных депутатов есть автомобиль за бюджетные деньги, который предназначен для их услуг. Он отдал его на нужды своего района, чтобы те, кто нуждаются, могли воспользоваться им, как такси. Что касается соцсетей, то есть мероприятия в Facebook, посвящённые этим событиям. Я заметил, что там на эти мероприятия подписано людей раз в восемь больше, чем в ВКонтакте.
О. ШЕВКУН: Я думаю, даже понятно, почему. Тань, есть вопросы от зрителей к Армену?
Т. КРУК: Вопросов по поводу митинга нет, есть вопрос о том, что у нас тут зависала трансляция. Это перезагружалась программа. Уже всё в порядке. По поводу митингов пишет Сергей: “Несколько лет назад был прецедент, когда на Болотной площади полиция забрала моего знакомого незрячего человека.”. Также Алексей пишет: “Был на митинге. Постоянно бываю на санкционированных и несанкционированных акциях. Разок даже забирали”.
О. ШЕВКУН: На самом деле, это история 2008 года, когда забрали незрячего. О ней писали в интернете, были разные отзывы. В частности, Алексей Любимов написал, что полиция не обязана соблюдать доступность человека. Для тех, кто разгоняет митинги, всё равно: зрячий ты или незрячий. Надо понимать, что есть опасность, но, если ничего не делать, тоже есть опасность. Она заключается в том, что мы погрязаем в болоте. На самом деле мне очень нравится тот факт, что незрячие люди со всеми вместе идут, выступают, отражают и выражают свои взгляды. Это здорово. Может, кто-то скажет: “Я не хочу выступать, не хочу идти”. Не ходите, но не ходите не потому, что вы незрячий, а потому, что вы просто считаете это неважным. Если считаете это важным, надо идти, независимо от своего зрения. Хотим интеграции, хотим реабилитации – так вот она, друзья. Армен, а ты молодец!
А. ХАТАЯН: На самом деле, недавно была новость о том, что появился автозак для инвалидов на колясках. И это достаточно красочно проявляет заботу государства о своих гражданах.
О. ШЕВКУН: Смех сквозь слёзы. Когда я читал эту новость, я сначала не поверил. Правда, сейчас много новостей, в которые не поверишь. Автозак, оборудованный для людей в инвалидных колясках! Так что я думаю, что в полиции в скором времени по Брайлю таблички будут для того, чтобы людям знать, где что находится.
Т. КРУК: Здесь два комментария: “Люди, если желаете что-то менять, надо выходить массами. Для Москвы в 12 млн. три тысячи митингующих ничего не значат для властей. Вас никто не услышит. Для них вы просто бузотёры”.
О. ШЕВКУН: На самом деле, я думаю, что вышло, конечно, больше, чем три тысячи, потому что 1400 задержанных.
А. ХАТАЯН: Олег, задержали всего полторы тысячи? Это уже показатель. По этим цифрам можно делать какие-то выводы.
О. ШЕВКУН: Это больше, чем раньше было. Никогда столько не задерживали. Я думаю, что никогда столько не выходило. Если решить: “Давайте дождёмся, пока будет массовость, а тогда пойдём», – в таком случае массовости не будет. Есть ещё комментарии?
Т. КРУК: Да. Сообщение от Влада: “Хотелось бы спросить, что конкретно митингующие хотят? У них есть какой-то чёткий план? Лично мне идея подобных митингов непонятна”.
А. ХАТАЯН: Основное требование: допустить тех кандидатов, которых незаконно, и это явно видно, не допускают до выборов. Я лично видел, как несколько раз оппозиционные депутаты собственноручно собирали подписи у метро. Нигде у провластных кандидатов я такого не видел.
О. ШЕВКУН: А им не нужно было собирать подписи.
Т. КРУК: Почему?
О. ШЕВКУН: Они собирали, но по-другому. Там всё-таки административный ресурс был. Армен, спасибо большое. Я думаю, что мы будем отслеживать эту ситуацию.
А. ХАТАЯН: Спасибо большое, Олег. Вы не боитесь освещать эту ситуацию, не опасаетесь говорить об этом. Это очень круто!
О. ШЕВКУН: А кто сказал, что не боимся? Мы просто говорим. Мы иногда бурчим, например, по поводу безобразий, которые творятся во Всероссийском обществе слепых. Оно вписывается в ту систему, в которой мы с вами живём. Тот пожилой и больной человек, который думает, что руководит Всероссийским обществом слепых, удобен этой системе. Если система не изменится, ВОС не изменится. Те, в основном, зрячие люди, которые руководят этим Обществом – бывшие военные, чиновники, которые, фактически, сделали из Всероссийского общества слепых министерство по делам слепых. Почему это произошло? В этой системе так удобно. Те люди, которые сидят в Центральном правлении, которые отлично понимают, что они ничем не руководят, хотя в Центральном правлении никогда не проголосуют против решения, принятого в аппарате. Всё это абсолютно системная история. Когда мы начинаем говорить: “А давайте мы реформируем Всероссийское общество слепых”, – оно не реформируется без перестройки всей системы в целом. Вот это надо понимать. В частности, по этой причине нам есть смысл в этих процессах участвовать.
А. ХАТАЯН: Я вспомнил один отличный пример. Год назад в Армении была революция. Некоторые из моих незрячих знакомых оттуда рассказывали, что они вышли на митинг. У них в Обществе слепых ситуация была не лучше. Совершенно обескровленная, изнасилованная властями страна, и то же самое в Обществе слепых. Чиновники сдавали помещения, в которых могли проходить занятия, в аренду, присваивали себе те средства, которые получали за это. Сейчас ситуация меняется к лучшему, в том числе из-за того, что незрячие люди говорят о себе и общество их видит, в том числе на улицах.
О. ШЕВКУН: Я думаю, что к этим темам ещё будем возвращаться.
Т. КРУК: Пишет Максим: “Митинговали бы ещё за выбор технических средств реабилитации, за право выбора”.
О. ШЕВКУН: Максим, понимаете, какая штука? За ТСР митинговать никто не пойдёт, но, если мы сейчас настаиваем на том, чтобы наш голос был услышан в этих вопросах, вопросах делегирования власти, то все остальные задачи можно будет решать. Если у нас украдут власть, украдут и технические средства реабилитации. Даже если вдруг кому-то дадут дисплей Брайля, это, скорее, будет подачка, чем системность. Это моё мнение, но в “Тифлостриме” я это мнение вам высказываю в ответ на ваш вопрос.
Т. КРУК: Александр пишет: “Их Москва в Крым отправляет бесплатно отдыхать, пенсию прилично увеличивает, проезд бесплатный обеспечивает, да ещё много чего делает, о чём в регионах приходится только мечтать». Наверно, в Москве об этом больше говорят, больше хотят, требуют. Поэтому так происходит.
О. ШЕВКУН: Одна история в этом. Другая история в том, что у Москвы денег больше. Но если говорить об обеспечении техническими средствами реабилитации, в Москве один из самых бедных списков. Есть регионы, в которых люди получают гораздо больше. Я хочу спросить Александра. Представьте себе, что вас будут каждый год отправлять в Крым, или куда захотите. Вы получите любое техническое средство реабилитации, которое вы захотите, но у вас не будет свободы. Все вопросы будут решать за вас. У вас не будет возможности высказаться по поводу того, куда и как идёт ваша страна. Вы такого захотите или нет? Я, Александр, такого не хочу. Мне кажется, что Армен такого тоже не хочет.
А. ХАТАЯН: Однозначно, никто такого не хочет.
О. ШЕВКУН: Нет, возможно, есть люди, которые хотят. Это вопрос, за сколько купить можно человека. Давайте пойдём дальше, к следующему блоку. Я думаю, что комментарии будут, поэтому к этой теме мы ещё вернёмся. И кажется мне, российская история ещё не раз, к сожалению или к счастью, предоставит нам такую возможность.
А. ХАТАЯН: Небольшой комментарий, если позволите.
О. ШЕВКУН: Очень коротко.
А. ХАТАЯН: Конечно, можно бояться ходить на митинги, выражать как-то своё мнение. И это, действительно, какие-то обоснованные страхи, но есть много других путей, которыми можно помогать обществу. Можно его просвещать, делиться на своих страницах, говорить со своими друзьями и всячески делать темы протестов более публичными.
О. ШЕВКУН: Спасибо, Армен! Мы сейчас делаем нашу коротенькую отбивочку, и есть письма, есть другие темы. Мы продолжим “Тифлострим” здесь, на канале Tiflo.Info.
(Музыкальная перебивка)
О. ШЕВКУН: «Тифлострим» возвращается Были вопросы? Что там у нас пишут?
Т. КРУК: По поводу темы митинга, перестройки и всего остального, пишет Руслан: «ВОС уже давно изжил себя, его надо перереформировать, причём с ног до головы».
О. ШЕВКУН: Эта тема у нас обязательно будет. На сентябрь мы её поставим, будем во всём этом разбираться. Давай перейдём дальше, потому что было письмо с вопросом, по поводу которого мы с тобой, Тань, ничего не знаем, зато знает Сергей Флейтин. Письмо от Александра Давыденко. Он писал, могут ли помочь глухим или слабослышащим людям, хотя бы при некоторых диагнозах, наушники с костной проводимостью. Наушники с костной проводимостью известны, их достаточно легко можно сейчас приобрести. Идея помощи слепоглухим людям с помощью этих наушников интересна, но мы об этом ничего не знаем. Чтобы ответить на этот вопрос, мы связались с Сергеем Флейтиным. Сергей, добрый день!
Сергей ФЛЕЙТИН: Всем привет!
Т. КРУК: Здравствуйте!
О. ШЕВКУН: Могут ли помочь неслышащим или глухим людям наушники с костной проводимостью?
С. ФЛЕЙТИН: Если можно, я начну чуть-чуть издалека, чтобы сделать этот вопрос до конца понятным. Дело в том, что тугоухость, то есть потеря слуха, не полное его отсутствие, а именно потеря, различается не только по степени, то есть, насколько плохо мы слышим: кто-то слышит совсем плохо, кто-то немножко получше и так далее, так же, как и со слабовидением, кстати сказать, но и по характеру. Есть два типа тугоухости, условно говоря. Есть так называемая сенсоневральная тугоухость – это когда поражена центральная нервная система, когда поражены области мозга, которые отвечают за обработку звука, грубо говоря; и есть так называемая кондуктивная тугоухость – это когда звук нормально не поступает через уши. То есть, это какие-то травмы, это деформация ушного канала, травма ушной раковины и т. д., но при этом мозг работает нормально. Бывают смешенные случаи, когда вместе встречаются и сенсоневральная тугоухость, и кондуктивит, как говорят специалисты. Так вот, если потеря слуха небольшая и если она, в основном, связана с нарушением каких-то кондуктивных вещей, да, таким людям можно попробовать наушники с костной проводимостью. Если тугоухость тяжёлая, то это, как правило, сенсоневральная тугоухость. И здесь у наушников с костной проводимостью просто не хватит мощности для того, чтобы даже через косточку человек смог что-то понять, что-то разобрать. Могу сказать по своему опыту: когда я пробую надеть наушники с костной проводимостью даже на самой максимальной громкости, физически я ощущаю определённую вибрацию в определённых точках головы, если я посильнее прижму наушники к черепу, я даже начну улавливать ритм и, может быть, даже начну различать мелодию, если музыка достаточно громкая, агрессивная и т. д., но ни о каком понимании речи , ни о каком восприятии речи не может быть и речи. Простите за тавтологию.
О. ШЕВКУН: Давай уточним, чтобы всем было понятно: наушники с костной проводимостью работают по какому принципу? То есть, вместо того, чтобы воздействовать на барабанную перепонку, звук пытаются передать вибрациями на кость человека, так это работает?
С. ФЛЕЙТИН: Совершенно верно. При этом уши остаются свободными. Например, спортсменам, велосипедистам очень удобно при движении по автостраде. Они могут слушать музыку, но в то же время, если начнёт гудеть автомобиль в знак того, что нужно уступить дорогу, он это тоже услышит.
О. ШЕВКУН: То есть, отвечая на вопрос Александра: да, в каких-то случаях наушники с костной проводимостью могут помочь неслышащим людям, но только в тех случаях, когда нарушения связаны именно с передачей звука, а не с проблемами в работе самих звуковых анализаторов.
С. ФЛЕЙТИН: Здесь я добавлю буквально пару деталей. На самом деле, есть такая штука, как слуховые аппараты, которые тоже используют принцип костной проводимости, и когда делается аудиограмма, то есть определяется степень потери слуха, то в том числе проверяется и костная проводимость: насколько человек слышит и воспринимает через косточку. Так вот, конечно, эти аппараты бывают совершенно разные, начиная с очень простых конструкций, которые в виде очков делаются, и заканчивая конструкциями, которые для своей установки требуют небольших хирургических процедур. К примеру, установка магнита под кожу на черепе, чтобы крепить аппарат в определённом конкретном месте, где человек лучше всего воспринимает такого рода передачи, ну и тому подобное. Но там совершенно несопоставимые мощности по сравнению с теми, которые выдают даже самые мощные наушники с костной проводимостью.
О. ШЕВКУН: Возможно, вопрос немножко не по теме, но я быстренько тебе его задам. Вот мы часто ворчим по поводу высокой стоимости тифлотехники, допустим, дисплеев Брайля или приборов типа OrCam. Скажи, пожалуйста, сколько стоит средний слуховой аппарат и сколько стоит слуховой аппарат высокого ценового уровня?
С. ФЛЕЙТИН: Я скажу конкретно на своём примере. Я сейчас ношу слуховые аппараты (у меня их два, это называется бинауральное слуховое протезирование – два слуховых аппарата). На российском рынке один такой аппарат, сверхмощный, отиконовский, Oticon Dynamo SP 10, стоит порядка 150 тыс. рублей. То есть, за два таких аппарата нужно выложить порядка 300 тыс. Компенсация в Москве за один сверхмощный аппарат сейчас составляет где-то 25 тыс. рублей. То есть, это получается то, что закупает государство на тендерах.
Т. КРУК: Остальное, получается, сами покупаете?
О. ШЕВКУН: Остальное, конечно сами платят. 20 тыс. почему? Потому что есть некие аппараты российского производства, которые, собственно, по тендеру…
Т. КРУК: Стоят 25 тыс., но не работают?
О. ШЕВКУН: Нет, работают, но хуже.
С. ФЛЕЙТИН: Я бы не сказал, что они совсем не работают, но они работают для определённых категорий. Проблема со слуховыми аппаратами в чём на самом деле? В том, что их записали в технические средства реабилитации. В то время как на самом деле – это средства протезирования. А любое протезирование требует индивидуального подхода к пациенту. А здесь этот принцип нарушается – предлагают одно на всех.
О. ШЕВКУН: Я помню, кстати, как в начале 1980-х годов в Москве, в том, что сейчас называется КСРК, культурно-спортивный реабилитационный комплекс, тогда это был Центральный дом культуры ВОС, была такая история: там стояли катушки индуктивности, и можно было взять обычный слуховой аппарат, наушник от этого аппарата вставляется в ухо, и слушать то аудио, которое через эти катушки гнали. Таким образом делали звуковое сопровождение для фильмов. Так вот, я тогда на всё это насмотрелся и пошёл купил себе слуховой аппарат, стоило это, по-моему, рубля три, совсем недорого, но примитивный совершенно, и вот дома поставил эту катушку индуктивности для того, чтобы можно было приёмник во всех комнатах слушать. Вот такой маленький эксперимент. Но, действительно, стоило это всё очень-очень дёшево. Я понимаю, что это по сравнению с современными слуховыми аппаратами…
С. ФЛЕЙТИН: Ну, в то время, Олег, мой аппаратик, который я носил, эстонский, У-03, на заводе Пегельмана их делали, стоил где-то в районе 70-75 рублей.
О. ШЕВКУН: То есть, даже тогда, хорошие слуховые аппараты стоили дорого?
С. ФЛЕЙТИН: Конечно.
О. ШЕВКУН: Сергей, спасибо за участие в «Тифлостриме»!
С. ФЛЕЙТИН: Спасибо за интерес!
Т. КРУК: До свидания!
О. ШЕВКУН: До свидания!
Т. КРУК: У нас тут разразилась полемика в комментариях…
О. ШЕВКУН: Ну что, неплохо! Это значит, что мы к этой теме вернёмся. Что пишут?
Т. КРУК: Тут есть предложение позвонить нам в эфире…
О. ШЕВКУН: Нет, вот сейчас мы этого сделать не можем, просто потому что есть у нас сегодня планы… Там человек пишет, зачем?
Т. КРУК: Это Александр, который писал нам вначале о том, что в Москве и так всё хорошо.
О. ШЕВКУН: Понятно. Давайте, мы этого сейчас делать не будем, но мы продолжим этот разговор. Я уверен, нам будет о чём говорить.
Т. КРУК: Я могу прочитать сообщения, которые сейчас нам написаны.
О. ШЕВКУН: Давай.
Т. КРУК: Пишет Максим: «Конечно, я такого тоже не захочу», – это про то, что вот вам всё есть, но свободы нет. «Хочу, чтобы устранился бардак, который у нас происходит…»
О. ШЕВКУН: Он сам по себе не устраняется. Слушайте, я прихожу домой, я смотрю: у меня дома бардак. Я говорю: «А я хочу, чтобы у меня устранился бардак! Я очень хочу!» А он не устраняется…
Т. Крук: Надо найти Хоттабыча и вырвать ему волосочек…
О. ШЕВКУН: Там штука в том, что он сам должен… Это как «Сезам, откройся!» Ладно, давай переходить к следующему блоку.
Т. КРУК: Давайте я дочитаю. Александр пишет: «А они ещё недовольны! В вашей Москве даже приехавший из соседнего региона инвалид абсолютно бесправен, ездить должен за деньги. Управлять страной любой и каждый не может. Реальный бардак начнётся!»
О. ШЕВКУН: Именно поэтому мы говорим о репрезентативной власти. Управлять страной любой и каждый не может, но есть люди, которые в эти реальные органы входят. Но это уже немножко другая тема, не совсем тифлостримовская.
Т. КРУК: Также, Александр пишет: «Я бы с московскими преференциями не лез бы в пекло. Знаете, других интересов хватает. Жаль, что вам позвонить нельзя».
О. ШЕВКУН: Сегодня, к сожалению, нельзя, но я это услышал и эта тема у нас обязательно будет. Мы подготовимся и выделим целый час эфира. Потому что сегодня у нас ещё две темы, два блока. Много было ваших вопросов, много важных тем.
Т. КРУК: Наталья пишет: «Свобода, Олег, понятие относительное, человек всегда от чего-нибудь несвободен»
О. ШЕВКУН: Конечно, разумеется.
Т. КРУК: А также меня вот это сообщение очень заинтересовало. Максим пишет: «Да, и ещё кое-что добавлю от себя. Вот я смотрю, люди что-то от государства требуют: государство должно, государство обязано… А у меня вопрос: что мы для государства сделали?» Можно, я отвечу?
О. ШЕВКУН: Давай.
Т. КРУК: Всегда, когда я говорю, что я хочу, чтобы у нас была бесплатная медицина и бесплатное образование, этому есть ответ. Мы платим налоги. Всю жизнь мы платим налоги: это и НДС, это и которые с зарплаты люди платят, подоходный налог. Почему государство нам за это не может дать бесплатную медицину и бесплатное образование? Ну это чисто вот для меня, что меня больше всего волновало.
О. ШЕВКУН: На прошлой неделе, кстати, в блогах, по-моему, на «Эхе Москвы» это было, я думаю и в других местах это было, была такая запись Юрия Дудя. Дудь написал о том, что года два назад он этого совершенно не понимал, а сейчас, когда он стал блогером, он стал ютубером, когда он стал, также, индивидуальным предпринимателем и он нанимает работников, он понял. Он говорит: «Я получаю деньги, даже это пожертвование. Я отдаю с этого подоходный налог – 13%, это первая часть. Но дальше, когда я нанимаю сотрудника, я отдаю государству с тех денег ещё 40-43%, в зависимости от формы договора».
Т. КРУК: Это пенсионные отчисления.
О. ШЕВКУН: Да, конечно. И работодатель здесь, фактически, становится налоговым агентом, собирает налоги сразу. Он говорит: «Отдав сначала 13%, а потом ещё 40-43%, я ощущаю желание задать вопрос государству, и разговоры типа: «А что ты для государства сделал?» – это, ребята, демагогия. Почитайте, пожалуйста, запись Дудя – она великолепна. Идём дальше, к следующему блоку, через отбивочку.
(Музыкальная перебивка)
Т. КРУК: Да, конечно.
О. ШЕВКУН: Было письмо, по-моему, от Михаила Белогорцева, он писал так: «Слышал, что из «Элита Групп» уволился ведущий сотрудник и теперь невозможно почистить брайлевский дисплей. Как теперь быть?» Слухи – дело великое, за слухами, зачастую, есть какая-то истина. Я думаю, что есть смысл на вопрос Михаила ответить. Тем более, что этот вопрос задают. Мы связались, во-первых, с Нусретом Адигезаловым, с руководителем компании «Элита Групп». Действительно, из компании с первого июля ушёл Андрей Стёпин.
Андрей – совершенно блестящий технический специалист. Он был первым и ведущим техническим специалистом компании «Элита Групп». Человек, который знал о тифлотехнике изнутри, и знал всё или почти всё. В наших звуковых обзорах мы с ним беседовали, в «Тифлочасе» мы с ним беседовали. Этот человек, я думаю, многим из вас известен. Да, действительно, с первого июля он не работает в компании, его функции перешли к другим сотрудникам. В июле из-за этого увольнения, из-за передачи функций и из-за сезона отпусков, действительно, какое-то время невозможно было почистить дисплеи Брайля. Нусрет Адигезалов уверяет, что дисплеи теперь можно почистить, все услуги, которые положено оказывать – оказываются, компания работает по полной программе, и вы совершенно спокойно можете туда обращаться. Так что, в данном случае, переживать не стоит. Но! Это то, что мы узнали от руководства компании. Теперь мы хотим услышать от вас. Сегодня или в комментариях или позже. Довольны ли вы тем обслуживанием, которое получаете от компании «Элита Групп» и от других компаний? Может быть, вы напишете и скажете: «Мне почистили дисплей и всё великолепно» или «Мне отремонтировали технику и всё великолепно» или вы скажете: «Нет, раньше всё было здорово, а теперь не здорово». Напишите конкретно в комментариях сейчас, или уже потом, если будете смотреть эфир в записи. Мы эту историю обязательно будем отслеживать.
Т. КРУК: Максим Бельский пишет: «Что с обновлением программного обеспечения для ElSmart? Люди и организации потратили немалые деньги, в результате остались с носом».
О. ШЕВКУН: Нет и не будет.
Т. КРУК: Роман пишет: «Хотелось бы уточнить: а представители тифлофлешплееров планируются в гостях у вас? А то у них там всё как-то неоднозначно».
О. ШЕВКУН: Да, у них там всё как-то неоднозначно и многие из них именно потому, что там у них всё как-то неоднозначно, сюда к нам, особенно в гости, не идут. Приглашаем и будем приглашать. Кстати, был обзор увеличителя, который называется Explor-5 и в ответ на этот обзор пишет Александр Прыхненко.
Т. КРУК: «Спасибо за обзор. Мне показалось, что прибор очень большой. Сейчас пятидюйомовые устройства бывают гораздо меньше. Жаль, что производители увеличителей не используют современные технологии».
О. ШЕВКУН: Жаль, вы правы, действительно, жаль. Кстати, буквально сегодня пришло письмо, пришёл комментарий на адрес: stream(@)tiflo.info Дмитрий Леонтьев спрашивает: «Скажите, в каком западном магазине можно купить качественные тифлоприборы?» На все эти вопросы я хотел бы ответить и объяснить несколько моментов, которые действительно важны для нас, если мы хотим понять, как работает сама эта тифлотехническая область. Потому что, на самом деле, вопросы про одно и то же. Для того, чтобы мы не просто сидели или лежали на диване и занимались диванной аналитикой, но понимали, что и как работает, необходимо знать несколько общих тенденций, о которых, на протяжении пяти минут мне бы хотелось с вами поговорить.
Давайте начнём вот с чего, да, действительно, производители тифлотехники, конкретно аппаратной тифлотехники используют не самые современные технологии. Кто-то скажет: «Потому что они жадные». Нет, не поэтому. Кто-то скажет: «Потому, что они на слепых зарабатывают». Да, они на слепых зарабатывают, это не благотворители, но всё-таки не поэтому. Почему? Кстати говоря, если говорить о программных решениях, то там всё интереснее. Действительно, развитие идёт гораздо быстрее в плане программных продуктов, в сфере программных продуктов, а не в свете аппаратных продуктов. Почему?
Дело в том, что производители тифлотехники, это, обычно, достаточно небольшие компании. Даже, скажем, очень небольшие компании. Концерн «Виэфо» (концерн VFO), который сформировался недавно, то, что сейчас называется «Висперо», «Висперо-групп» (Vispero-group). Это Freedom Scientific и другие компании. Это, пожалуй, исключение. Но и то, это компания не крупная, в отличии от, допустим, компании Intel, и других гигантов, действительно гигантов. Мы не говорим уже сейчас про Apple, Google, Microsoft и так далее. Так вот, в отличии от этих гигантов у тифлокомпаний нет ресурсов для разработки нового, принципиально нового аппаратного обеспечения. В большинстве случаев они должны взять то, что уже существует. Значит, соответственно, если «Интелу» нужно разработать процессор под какое-то применение, под какую-то задачу, Intel её разрабатывает. Если Apple хочет сделать новый iPhone, она его разрабатывает. Что делают тифлокомпании? Они берут то, что уже есть на рынке. Теперь, смотрите, я думаю, на одном примере мы с вами увидим, почему, действительно, используются старые технологии. «ЭльБрайль» (ElBraille), да, прибор, который уже прошёл несколько поколений. По-моему сейчас, не помню, четвёртое или пятое поколение «ЭльБрайля», представители компании «Элита Групп» меня поправят. Вот, это поколение начали разрабатывать на основе специальной карточки, карточки, которую выпускала компания Intel. На этой карточке содержался процессор, память, и другие необходимые ресурсы. То есть эта специальная карточка должна была стать центром нового прибора. Так вот, прибор начали разрабатывать в середине, внимание, позапрошлого года. Тогда этих карточек, Compute Cards, от компании Intel ещё не было в продаже. Ну, то есть, связались с компанией, узнали, что такое будет, и начали разрабатывать для этих карточек. Разрабатывали-разрабатывали, разрабатывали-разрабатывали, внимание, в марте 2019, этого уже года, Compute Cards компании Intel сняли с производства. То есть, производственный цикл, цикл этого продукта для карточки уже прошёл.
Компания «Элита Групп» вот-вот собирается выпустить ElBraille, основанный вот на этой карте. Понимаете, какая разница, да? То есть, технология уже пришла и ушла, сейчас вместо карты будет что-то другое, а поезд ещё идёт, он догоняет. Соответственно, а почему компания по производству тифлотехники не делает этого быстрее? Почему она не разрабатывает быстрее? Опять-таки, ресурсов зачастую не хватает. «Элита Групп» попробовала, и получился ElSmart. Вы спрашиваете: «А будет обновление для ElSmart?» Скорее всего – нет. Вот, именно поэтому они попытались сделать быстрее. И дальше вопрос: «А где найти вот это равновесие, между скоростью разработки, с одной стороны, и качеством – с другой?»
Вот, был ещё один пример. Недавно у нас замечательная компания «Круст» быстренько разработали, быстренько продали государству прибор. Пытались впихнуть государству прибор. Даже государство вытошнило от этого прибора, под напором людей. Под напором, в частности, активистов, потому что плохо работает. Вот это другая крайность. Сделали быстро, сделали, кстати, тоже на основе даже не вчерашней, а уже позавчерашней технологии. Поэтому всё это, друзья, очень непросто.
Кстати, если уж мы говорим об этом, мы говорили сегодня о ремонте, о чистке дисплеев Брайля. Дисплей Брайля можно чистить в обычной ремонтной мастерской. Для этого нужно только купить специальную ультразвуковую ванну, ну и необходимые вещества. Всё это можно найти. В большинстве случаев запчасти можно купить у производителя. Не все производители их продадут, но найти эти запчасти можно. Почему обычная мастерская не ремонтирует нашу технику? А ей зачем? А вот, где, с точки зрения бизнеса, интерес это ремонтировать? Ну и, естественно, порой не хватает и навыков. Соответственно, если они испортят вам дисплей, вы же не скажете, что: «Ну, ребят, я же понимаю, вы не готовы были. Ничего страшного». Вы придёте, и скажете: «Не-не-не, покупайте мне новый». А новый стоит 3 тыс. долларов, или 5 тыс. долларов. А ей зачем с этим возиться?
Поэтому я для себя в последнее время пришёл вот к чему: программные решения – да. Специальные тифлорешения – это здорово, это может быть полезно. И то, не всегда оно может быть полезно.
Что касается аппаратной тифлотехники, сто раз подумайте – оно вам надо, или нет? Если надо, ну, вот, как, допустим, у меня, в случае с дисплеем Брайля – я работать бы не смог без дисплея Брайля. Великолепно, пользуйтесь. Если есть альтернатива, подумайте об этой альтернативе, потому что там действительно всё достаточно грустно. В каком западном магазине можно купить качественные тифлоприборы?
У нас, у той же компании «Элита Групп», есть качественные тифлоприборы, вполне есть. Но сама по себе эта техника сегодня – далеко не то, что по-английски называется словом “cutting edge”, то есть, не на переднем крае находится. Есть комментарии? Я понимаю, что длинный такой монолог. Что-то есть, что почитать, или можем идти дальше?
Т. КРУК: Ну, я не знаю, насколько актуально сейчас читать про налоги, то, что Максим пишет, что инвалиды, пенсионеры налоги не платят. Ну, то есть, это о том, что мы сделали для государства.
О. ШЕВКУН: Инвалиды и пенсионеры платят подоходный налог. Если вы не платите – это ваша проблема. Да, есть налоговые вычеты, понятно, есть налоговые скидки, понятно, есть налоговые вычеты для предприятий инвалидов, понятно. Но раз – вы платите подоходный налог, два – каждый раз, когда вы идёте что-то покупать, вы платите налог с продажи.
Т. КРУК: НДС (налог на добавленную стоимость).
О. ШЕВКУН: Да. И вам никто не говорит: «Максим, вы инвалид? Мы вам это мясо продадим на 15 % дешевле». Не говорят? Ну, вот и всё, Максим. Идёмте дальше. Давайте, есть?
Т. КРУК: По поводу техники пишет Виктор: «Меня интересует софт для планшетов для слепых, и нужна нам Яндекс-станция, то есть колонка?». Это цитата.
О. ШЕВКУН: По поводу Яндекс-станции – был обзор Яндекс-станции. Я уже не помню, кто это делал.
Т. КРУК: Это у нас было, кстати, по-моему.
О. ШЕВКУН: Нет, Яндекс-станции у нас не было. Евгений Корнев это делал. Поищите пожалуйста обзор Яндекс-станции от Евгения Корнева, и дальше вы сможете решить, нужна ли она?
Т. КРУК: У нас была какая-то другая колонка.
О. ШЕВКУН: Да, но это не была Яндекс-станция, вот. Давай пойдём дальше. Тем более, что у нас ещё одна есть тема.
Т. КРУК: Влад спрашивает: «Олег, сталкивались ли вы с плеером Smart Bee? Если да, то что думаете про него, и про компанию «Исток-Аудио» в целом?
О. ШЕВКУН: Я думаю, что мы этому посвятим отдельную историю, отдельную тему, отдельный выпуск. И «Исток-Аудио» мы сюда пригласим. Там тоже не всё просто, но невероятно интересно, Влад. Я думаю, это всё продолжим делать. Слушайте, я уже понимаю, что тут тем для «Тифлострима» уж не до сентября, а до октября – это точно.
Т. КРУК: И это замечательно.
О. ШЕВКУН: Была ещё целая серия вопросов про Be My Eyes. Это приложение, которое, кстати говоря, мы обозревали, я не помню, с тобой, не с тобой, Тань? Довольно давно это было, лет пять назад.
Т. КРУК: Скорее всего, нет, не со мной.
О. ШЕВКУН: Когда это приложение только начиналось, в «Тифлочасе», по скайпу, у нас был Александр Енсен (Alexander Hauerslev Jensen), автор этого приложения, и руководитель компании, которая этим приложением занимается. Мы сейчас попытаемся дозвониться до Маргариты Мельниковой. Маргарита использует приложение Be My Eyes, использует его постоянно. Спросим Маргариту о её опыте, а потом перейдём к следующей части. Собственно, к тому, о чём нас спрашивает наш слушатель, зритель. Маргарита с нами?
Т. КРУК: Да, здравствуйте.
Маргарита МЕЛЬНИКОВА: Здравствуйте, Олег, здравствуйте, Татьяна, слушатели, зрители.
О. ШЕВКУН: Да, привет. Расскажи пожалуйста, как используешь Be My Eyes? Я думаю, что большинство всё-таки знакомы с этим приложением. Но для тех, кто не знаком, скажи немножко о нём?
М. МЕЛЬНИКОВА: Ну, если кратко, то Be My Eyes – это приложение, которое помогает незрячему человеку связаться по видеосвязи со зрячим волонтёром. То есть, есть незрячий пользователь, он совершает с помощью этого приложения звонок, на звонок отвечает случайный совершенно, свободный на данный момент зрячий волонтёр, и незрячий уже спрашивает у волонтёра, что бы он хотел, в чём бы он хотел получить помощь.
О. ШЕВКУН: Ты реально этим пользуешься? И для чего?
М. МЕЛЬНИКОВА: Да. Да, конечно, я пользуюсь. Я пользуюсь приложением уже четыре года, это точно, если не больше. Сначала пользовалась на андроиде, потом на айфоне стала. Для чего я пользуюсь? Смотрите, опишу несколько ситуаций. Одна ситуация была, выдали, в общем, в качестве награды, много-много разных упаковок продуктов. Упаковки наощупь, вроде бы, одинаковые, ну, там несколько банок сметаны, несколько – сгущёнки, того-сего. Нужно было разобрать, где что. Я позвонила в Be My Eyes, и мне замечательный молодой человек, с приятным голосом, всё это помог разобрать.
О. ШЕВКУН: Ты даже отметила, что с приятным голосом. Для тебя это важно?
М. МЕЛЬНИКОВА: Ну конечно, важно. Все волонтёры, кстати, с приятными голосами. Ну, это так, бонус, да, ничего вроде не значит особо, но все волонтёры с приятными голосами, все молодые попадались. Много, и девушки, и юноши – все там трудятся, волонтёрят. Значит, следующая ситуация: нужно было друзьям незрячим постаять на ноутбук NVDA. То есть, они ко мне приехали, у меня тут зрячих под боком не было, они тоже без подгляда. Ну, что мы сделали – вставили в их ноутбук флешечку, позвонила я в Be My Eyes, и попросила волонтёра, чтобы он направлял мои действия, руководил моими действиями. Я открыла там «Мой компьютер», зашла на флешку, и с помощью волонтёра кликнула NVDA, и всё, уже дальше процесс пошёл. Вот, затем другая ситуация: обновлялся компьютер, очередное обновление Windows 10, ну, и что-то зависло, да. Ну, я жду-жду – ничего не происходит. Звоню в Be My Eyes, тут мне девушка, с не менее приятным голосом, сообщает о том, что процесс загрузки остановился на 63% и никуда не идёт. Жду ещё 15 минут, звоню, следующий волонтёр берёт трубочку – тоже 63 %. Ну, пришлось уже меры принимать. Вот такие и подобные ситуации, то есть: цвет определить точно, надписи на упаковках, что на экране ноутбука написано, какую-то важную квитанцию прочитать, где на программы читающие разные нельзя полагаться. То есть, Be My Eyes реально помогает, это работает.
Т. КРУК: Насколько долго они отвечают? Или вы звоните, и сразу они поднимают трубку?
О. ШЕВКУН: Там много волонтёров.
М. МЕЛЬНИКОВА: Да, ещё хочу ситуацию одну назвать. Там много волонтёров, но ещё одна ситуация есть. Я-то, правда, не пробовала, но друзья у меня сталкивались – показания счётчика. То есть, наша головная боль – это показания счётчика, что воды, что электричества.
Так, насколько быстро отвечают, ну, знаете, от 20 секунд до полутора минут, я думаю так. То есть, для меня это достаточно быстро.
О. ШЕВКУН: Сколько, примерно, можно разговаривать с волонтёром? То есть, это регулируется чем? Твоей совестью, что ты понимаешь, что это волонтёр?
М. МЕЛЬНИКОВА: Ну да. Да, конечно же, моей совестью, потому что ограничения нигде не прописаны. Я, звоня волонтёру, имею в голове конкретную задачу, которую я должна выполнить, и понимаю, что этот человек не для болтовни. Единственное что, я брала интервью однажды, для нашего журнала «Люди, события, творчество». Брала интервью, ответил человек по имени Антон, замечательный волонтёр, я ему сразу сказала, что, вот, записываю вас именно с такой-то целью, там, скажите, пожалуйста, сколько вам незрячие звонят, часто ли, давно ли вы работаете в Be My Eyes?
О. ШЕВКУН: Ну, короче, ты интервью с ним сделала.
М. МЕЛЬНИКОВА: Я интервью именно сделала, да. А так, конечно, зачем мне их забалтывать, у каждого свои дела, у меня свои задачи. Поблагодарила, разошлись, и «до новых встреч», называется, если когда-нибудь ещё на них попаду. Кстати, один раз было такое, да, что попала дважды на одного волонтёра. Хотя волонтёров, насколько я знаю, несоизмеримо больше, к счастью, чем незрячих пользователей.
О. ШЕВКУН: Собственно, теперь о том, о чём спрашивают наши слушатели, зрители. В последнее время в приложении появился новый пункт, это специальные партнёры, или особые партнёры, Specialized help partners. Там, в частности, есть Google, там есть Microsoft, и есть компания, которая делает тесты на беременность. Вот, пользовалась ли ты услугами таких партнёров, и хотелось бы тебе, чтобы российские компании, скажем, «Яндекс» и другие, были в этом списке представлены?
М. МЕЛЬНИКОВА: Я пока, к сожалению, не пользовалась, но, конечно, очень хотелось бы. Вот «Яндекс» как раз – самое то. Потому, что у них с доступностью большие проблемы. В частности, сервис «Яндекс Музыка» на айфоне очень плохо работает. Сервисы навигации очень плохо работают. Карты, интернет, вернее, компьютерная, десктопная версия, сайт – тоже никуда не годится. Поэтому – конечно, хочется.
О. ШЕВКУН: Ну и тот факт, что сейчас развиваются приложения, основанные на искусственном интеллекте, насколько я услышал из твоих ответов, не отменяет полезности приложения Be My Eyes?
М. МЕЛЬНИКОВА: Нет-нет, абсолютно не отменяет, не заменяет. Потому что, ну что такое приложения, основанные на искусственном интеллекте? Да, общее можно понять. Там, животное от человека отличить на фотографии, я не знаю, дерево от машины, красное от белого, и то не всегда. Смотря какое освещение. Можно прочитать, элементарно, что это письмо, там, вызов куда-то, к врачу, или, я не знаю, реклама интернет-провайдера нового. Вот такие вот общие какие-то детали. Но если нужно конкретную задачу решить, вот, в частности, как то, что я описала – то быстрее, проще, эффективнее во много раз это будет сделать при помощи программы Be My Eyes.
О. ШЕВКУН: Мы пока не будем выводить тебя из эфира, потому что, может быть, у тебя будут комментарии. Расскажу вот о чём: у нас были вопросы от слушателей: «А что делать для того, чтобы российские компании также оказывали свои услуги через Be My Eyes?».
Ну, грубо говоря, вы включаете Be My Eyes, и там, в списке компаний, есть, например, «Яндекс». Вы нажимаете на «Яндекс», и вы получаете связь со специалистом поддержки «Яндекс», который помогает вам, в частности, решить проблемы доступности. Что для этого делать, и как это всё работает?
Мы связались с компанией Be My Eyes, нам ответил Уил Батлер (Will Butler), вице-президент по связям с общественностью компании Be My Eyes, и рассказал нам буквально следующее: «На данный момент все специализированные партнёры оказывают услуги, в частности, и на английском языке, хотя и на других языках тоже. Если какая-то компания захочет оказывать услуги, она может это делать. Причём, совершенно не обязательно это делать на английском языке. Эта компания заключает договор о сотрудничестве, и лицензионное соглашение с Be My Eyes. Она лицензирует технологию Be My Eyes для своего использования, для использования в рамках своих целей. Она выплачивает ежемесячную, некую, сумму, да, вот, лицензионный сбор Be My Eyes. Собственно говоря, это необходимо для того, чтобы поддерживать серверы, поддерживать компанию. И сколько сбор, какая там сумма – это зависит от различных факторов. Об этом нужно уже беседовать с Be My Eyes. То есть, компания должна выйти на разработчиков. Что можно сделать для того, чтобы, допустим, «Яндекс» или другие компании заинтересовались? Во-первых, зайдите, пожалуйста на сайт Bemyeyes.com. Там есть, к сожалению, пока только по-английски, информация для партнёров и для потенциальных партнёров. И там два способа: один способ, одно направление – это когда пользователи понимают, что такое, это партнёрство, как это всё работает. Вы, как пользователи, можете в этом разобраться, и дальше уже обращаться в ту компанию, которую вы бы хотели увидеть в списке партнёров. Расскажите им про Be My Eyes, дайте ссылки на эти страницы. И другая информация – для самих компаний, потому что у самих компаний тоже есть заинтересованность. Они, в частности, улучшают свой имидж, они достигают категорию клиентов, которую иначе было бы сложно достичь. Они получают всякие дополнительные плюшки в плане пиара. Поэтому у компании такая заинтересованность есть. На сайте Bemyeyes.com есть страница и для компаний, которые заинтересованы в сотрудничестве». Вот такую информацию мы получили, вкратце. И, я думаю, что это может быть весьма полезно. Маргарита, я понимаю, что ты рекомендуешь незрячим и слабовидящим людям продукт Be My Eyes?
М. МЕЛЬНИКОВА: Да-да, однозначно рекомендую.
Т. КРУК: Рита, к вам есть вопрос. Джем Макар пишет: «Обожаю Риту», сначала, и потом спрашивает: «Пользуешься ли ты помощью волонтёров из других стран? Можно в настройках язык добавить?»
М. МЕЛЬНИКОВА: Очень приятно, спасибо за комплемент. На других языках я помощь ни разу не получала. Да, я владею, в той, или иной мере, английским. Ну, как-то необходимости не было, тем более что все надписи, раз я в России живу, да, все надписи, окружающие меня, в основном на русском языке. Единственное, что, именно если говорить про другие страны, мне помогали волонтёры, живущие в Эстонии, живущие в Испании, живущие, по-моему, в Италии.
Т. КРУК: Русскоговорящие?
М. МЕЛЬНИКОВА: Да-да-да, но русскоговорящие. Просто я звонила в разное время суток, и, понятно, что где-то ночь, где-то день, кому-то удобнее. И даже один такой случай был, как раз с русскоговорящей девушкой из Испании. Я полюбопытствовала, спросила у неё, давно ли она волонтёрит, и почему, по каким причинам она зарегистрировалась в Be My Eyes. Она сказала, что у неё незрячий супруг, он пользуется NVDA, и даже, я потом, немножко, краешком уха услышала испанскую речь NVDA, именно синтезатора.
О. ШЕВКУН: Всё, к сожалению мы должны завершать. Маргарита, спасибо тебе большое.
М. МЕЛЬНИКОВА: Вам спасибо, что позвонили.
О. ШЕВКУН: Наши партнёры и друзья, канал «Тифломир», можете найти его в YouTube, в поиске введите: «Тифломир». Это канал, который ведёт Надежда Василенко, подготовил видео, где незрячих людей, нас с вами, обучают пользоваться YouTube. Это первое видео, будет и второе. Так что следите, и подробнее расскажем в следующий раз, через неделю.
Т. КРУК: Всем пока!
О. ШЕВКУН: Татьяна Крук, Олег Шевкун. Всем пока!